Иногда тайны стоят денег. Больших денег. И цена эта зависит от того, насколько хорошо человек, которым интересуется, прячет свое грязное белье. Да, попадаются персонажи, готовые после рюмки-другой, рассказать тебе все свои тайны, однако, существуют и их полные противоположности. Такие субъекты старательно хранят всю информацию от сторонних глаз, ушей и чего уж, даже рук. И обычно, чем состоятельнее человек и чем высшее место в иерархии чего-либо он занимает, тем более скрытным является.
Вообще-то сбор информации, это не по части командира «Цепных псов» и обычно этим занимаются другие люди Гвардии. Вот, когда поросеночка по имени Аластар Маккуин, будут хватать за пятачок и нежнейшим образом макать в дерьмо, которое он натворил – вот тогда да, специально подготовленные для этого ребята, вежливо постучат в его дверь (ну, или выбьют окно, какая разница…) и с добрейшими выражениями на лицах, примутся наказывать негодяя. Аяяяй, господин Маккуин, нехорошо девочек-то несовершеннолетних портить, ну или денежку из казны воровать, либо сотрудничать из нежелательными для короны организациями. Пока что, Калеб не знал чего такого натворил этот тип, что его персоной так заинтересовались. Чудные встречи получаются, надо сказать, плохо конечно, что не все цели рады гостям и иногда пытаются сбежать, навредить «Псам», а некоторые, даже покончить с собой, чтобы ничего не рассказать верным ищейкам Дагорта. Эх, если бы они не сопротивлялись, то работать стало бы так легко…
Так вот, возвращаясь к тому, почему сержант Зингер лично взялся за то, чтобы встретится с информатором из гильдии Шептунов, о которой слышали все, но чего-то конкретного, не знает никто. Дело в том, что Зингер предпочитал общаться с информаторами лично, изучать услышанное от источника, анализировать полученные знания и уже потом решать, в каком виде подавать обвинительный рапорт. Хотя, чаще всего, конечно, просто приходит приказ и "Псы" вырезают все в указанной области... Да и потом, сидеть на месте Калебу уже порядком осточертело, а смотреть на постные высокомерные рожи других офицеров и подавно… Да и день сулил быть интересным. Вон, каким-то то ли смогом, то ли дымом, то ли простым туманом затянуло улицы и переулки так, что не видно почти нихрена. Именно сейчас, в такое время, происходит все самое интересное:  мальчуганы-беспризорники воруют с лавок и складов еду, преступники классом повыше, подрезают прохожих в подворотнях, либо устраивают разборки между собой... Завтра патрульные обязательно обнаружат пару трупов. Чудное место, чудное время, чудный народ. Вообщем, настроение у Псаря было хорошее, хотя, по ничего не выражающему, как обычно, виду лица, это было и не совсем видно.
Вот, наконец, и трактир. Кажется, раньше он выглядел по приятней. Совсем тяжко видно стало хозяину содержать это место, даже не смотря на постоянные подачки от Гвардии, как плата за проводимые здесь встречи с разного рода информаторами. С шептунами также. Зингер почему-то вспомнил, что у него с одной из работниц когда-то давно был роман. Несносная, стоит заметить, деваха. Вредная и тупая, как пробка и прельщала Псаря только смазливой мордашкой...
Дрянь всякая в голову лезет. Надо же, вспомнить ту прошмандовку.
Дверь отозвалась привычным скрипом и помещение встретило духотой, ароматами дешевого пойла да пьяными разговорами посетителей. Калеб поплотнее запахнул недорогой плащ, поправив высокий воротник. Цепкий взгляд быстро нашел нужный столик с несколько вольготно рассевшейся девушкой с первого взгляда, совершенно обычной внешности.
Точно она.
- Хозяин, пива, - сержант щелчком отправил монету прямо в руку трактирщику и подхватив кружку с пенным напитком, направился к столику информатора. Пододвинув себе ногой стул и наконец, усевшись напротив девушки, некоторое время молча на нее смотрел. Потом, достал сигарету и оперативно подкурил, время от времени отхлебывая хмельное.
- Я вас слушаю.

Отредактировано Калеб Зингер (2019-07-31 22:49:24)

Девушка сидела с закрытыми глазами и некоторое время просто молчала, то ли вспоминая все, что должна была сказать, то ли просто проверяла нервозность собеседника. Но нет, Калеб был совершенно спокоен, даже слишком и не собирался начинать грубить или угрожать. Годы службы в Гвардии и собственно, выполнение приказов, которые обычно сводились к одному – убивать людей, научили Псаря рассуждать спокойно и без лишних эмоций. Конечно же, если дело не касалось битвы. Но сейчас-то, они сидели в захудалом трактире, а не неслись друг на друга с заточенными железяками, верно? Так что, это почти совсем не смутило сержанта Зингера. ПОЧТИ.
Если я допью пиво, а она так и не заговорит, то возьму за волосы и херану о стол лицом, - все с таким же равновесием в душе, чуть улыбаясь прекрасному дню подумал Калеб. Не подумайте, его совсем не смутило такое поведение информатора, просто он с детства не любил, когда его игнорируют, хотя и попривык к такому поведению к собственной персоне. Да и чего уж, сам мужчина частенько игнорировал навязчивых людей. Но вот сейчас, промелькнула такая мыслишка в голове, потом рррраз! И пропала. И вот уже он снова спокоен как расстрельная стена и никакого вреда девушке не причинит. Точно-точно. Наверное.
Но, барышня все-таки соизволила заговорить. Неужели прочла его мысли? Чушь, вероятней всего, ей просто надоело вот так вот сидеть. Однако, перед тем, как произнести хоть слово, она открыла глаза. Зеленые. Нет, цвета изумрудов. Калеб невольно загляделся. Нет, весь образ девки его совершенно не привлекал, но вот этот взгляд… Что-то было в нем этакое, необычное, будто лаже детское, невинное. Ладно, теперь, наконец, что мы имеем по господину Маккуину?
Первая информация действительно была полезной, но к сожалению, не уникальной. Именно за подозрение в хищении денег, беднягой Аластаром и занялись всерьез. Но вот тон, с которым все это выдала девица был таким, будто они с Калебом давние друзья. Но ничего, сержанту, как выходцу и з городской шпаны, подобная манера речи была знакома: либо приблатненная, настоящая пацанка, дитя улиц, которая плевком попадает точно в глаз недоброжелателю, а перо, жаждущее прощупать днище твоего кошелька между ее ловких пальчиков мелькает будто бабочка над летним полем… Либо, просто чушка, что выбилась в кое-кого повыше из личной шлюхи очередной банды… Но, разве таких берут в Шептуны? Возможно, но не думаю, что они красовались бы своим бурным прошлым… Тогда что, информаторша просто дурит его?
А вот рассказ про детишек и вовсе выглядел, как слова восторженного пухлощёкими мальцами подростка. Неужели, она играет с ним? Проверяет его на, как это называется в некоторых кругах, вшивость? Или просто делает это все ради развлечения?
Когда девушка начала изливать о некой организации, то вот это очень даже заинтересовало Калеба и даже пропала вновь появившееся желание приложить нахалку лбом о стол. Если сержант нароет необходимые доказательства, или даже накроет шалунишку Маккуина вместе с его новыми друзьями… Что ж, это будет как минимум весело. И несомненно, полезно всему Дагорту. Если все это правда, то дела Аластара тянули на хорошие такие десяток-другой ножевых ранений…
Но, шептун, как назло, вновь возвращается к своему рваному стилю повествования, а в конце заявляет, что вообще проникла чуть ли не в саму организацию и вообще, ей нужна компенсация за моральный ущерб…
Затушив сигарету и почти допив пиво, Зингер пожал плечами, мол, нужно так нужно и полез в карман. Вскоре, на свет появились несколько золотых монет и медленно, одна за другой, покатились по столу в сторону девушки. Потом, Калеб резко нагнулся над столом, привстав и сгреб все монеты обратно в карман, смотря в зеленые выразительные глазищи информатора и не удержавшись от легкой улыбки, почти незаметно, скользнувшей по его лицу перед тем, как оно вновь обрело обычное равнодушное выражение и мужчина вновь опустился на свой стул.
- Приблизительно вот так, выглядит твоя информация. В ней, несомненно, есть золото, но оно от чего-то не доходит до меня полностью, чтобы я мог взять его в руку и спрятать в карман. И явно не потому, что я тупой, дело в тебе, - вторая сигарета была выбита из пачки и ловкими движениями подкурена, - видишь ли, мне совсем не жалко пары золотых монет, но я тебе их просто-напросто не дам, пока не услышу абсолютно все. А если меня и вовсе не устроит то, что я услышу или посчитаю, что, упасите Боги, в которых я не очень-то верю, что ты врешь… - несколько секунд молчания и наблюдение за реакцией собеседницы, - то мне придется обратится к начальству Гвардии на которое у меня имеются хорошие выходы и заявить, что сотрудничество с гильдией Шептунов не целесообразно. Говоря понятными словами: "нах надо". Я не знаю, какие там у вас порядки, но могу догадываться, что по головке тебя не погладят из-за потери клиентов, да еще и такого уровня. И поверь, это совсем не угрозы, я настроен максимально дружелюбно и можешь считать это дружеским предупреждением.
Калеб откинулся на спинку кресла и «наслаждаясь» отвратным куревом, наблюдал за девушкой. А еще, стоит заметить, что ему чертовски понравилась эта игра. Не зря, все-таки он лично пошел на встречу. Занятная девушка, занятный выходит разговор и ситуация занятная.

Так и знал, что просто рисовалась передо мной. Что-то вроде проверки? Очень даже интересная во всех смыслах барышня… Да и хорошо, что на встречу не пошел Люка. Еще бы, вскрыл ее от уха до уха прямо вот здесь за столом, тогда разгребай это дерьмо...
Удивительно, но информаторша даже села по-человечески, после произнесенной Калебом тирады, хотя сержант был уверен, что внимала она, от силы половине всего сказанного и это в лучшем случае. Но похоже, что теперь девушка всерьез взялась за дело и наконец, начала «раскрывать карты» собеседнику, преподнося ему имена заговорщиков. Пока что, все были для человека, который вертится в такой структуре, как Гвардия, уже десяток лет, довольно знакомы и так или иначе, Зингер слышал о всех и даже просматривал досье кое-кого из списка.
Кристофер Палмер – член вымирающей династии Палмеров, дворян среднего сословия и единственный наследник не шибко-то и богатого рода. Кажется… Барсук на пурпурном фоне, если Псаря не подводила память. Давно привлекает к себе внимание Гвардии своей деятельностью, но раньше как-то не был замечен в настолько темных делах, как это. Надо же, жирный ублюдок так себе вполне может заработать на плаху и это еще, если повезет…
А вот старина Безумный Гил, придавал всей это картине только еще больше мрака. Нет, не мрака, скорее вполне возможного вскоре обильного кровопролития. Самое интересное, что этого выблядка, пару лет назад поймали «Цепные псы» и Калеб во главе отряда собственной персоной, вырезав всю его шайку, которая скорей, походила на экстремистскую организацию. А  Гилберта, помиловали по приказу сверху, за какие-то заслуги во время войны и вместо того, чтобы закопать его вместе с остальными подельниками, отправили в Последний Легион. Но вместо службы, как и остальные, этот гаденыш все время был зачинщиком потасовок и резни между другими легионерами за что почти все время проводил в карцере. Потом Гил как-то умудрился прирезать с помощью заточки троих надзирателей и вполне себе спокойно свинтил оттуда назад, в город. Насколько помнил Каннингема сержант – дикое необузданное животное, любитель портить девок и проливать кровь ради развлечения, делая из жертв что-то вроде художественной композиции. Скорее всего, Палмер с Маккуином используют его просто как умелого резника, убивающего по приказу. Хотя и Гил сам по себе очень даже не дурак и тоже может иметь в этом всем некий интерес. Но какой же?
Остальные из списка, преимущественно представляли собой людей, несколько низшего положения, чем тот же Маккуин, однако, так или иначе имели рычаги влияния на разные отрасли экономики королевства, хотя, стоит признать, о последних двух сержант Зингер не слышал абсолютно ничего. Ну и хрен с ними, когда возьмем их – узнаем наверняка, чего уж там.
На информацию о местах сбора, Калеб лишь покивал, вовсю углубившись в собственные мысли пытаясь соединить всех имеющихся людей в одно целое и понять их истинные мотивы. Обогащение? Саботаж? Ну, в любом случае, на государственный переворот точно не тянет, мелковаты ребята для столь масштабных действий. Определенно, эта встреча оказалась чертовски полезной и оставалось лишь получить все оставшееся данные и тихо-мирно разойтись.
- Э, отец, еще пива! – поднял руку сержант Зингер, обернувшись к залу, так как сидел до этого к нему спиной и внезапно застыл, переменившись лицом. Пьяная компания, не гнушающаяся пошлых песенок и громких выяснений отношений, сейчас вовсю покидала это место, прихватив одного из своих друзей, который от количества выпитого уже не мог самостоятельно передвигаться. Они даже устроили некую толкучку и давление возле выхода, будто пытаясь побыстрее оказаться за пределами здания. Не было ни одной из вездесущих девок-официанток, что обычно носятся туда-сюда с подносами и кружками. Даже трактирщик, все время прозябающий возле стойки, на данный момент отсутствовал. Ну как, отсутствовал, судя по звуку, то старик вовсю запирался в чулане. После того, как собутыльники захлопнули за собой дверь, стало совсем тихо… Но не надолго.
Тяжелые шаги. Наглые, уверенные шаги человека, настоящего хозяина положения. Пожалуй, они были первыми, что услышал Калеб. Но, позже стало ясно, что они не были единственными и вскоре топот множества ног заполнил зал.
Сколько их? Девять? Десять? Взгляд сержанта Зингера вперился в дверь, в ожидании тех, кого так испугался человек, в чьем трактире постоянно происходило одно-два убийства в месяц. Местные бандиты? Большие решалы? Или… Неужели девушка все таки сдала его? Что ж. Если это и правда так, то ее Псарь убьет первой. Жаль, а такие глазки красивые были...
- Добрый вечеррр, господин собачник и милая дама, - бросил вошедший только что человек в шляпе-котелке и длинном грязном пальто, которое краями буквально подметало пол. Его некрасивое лицо обрамляла неравномерная борода, что росла будто бы клочками, а во рту определенно не хватало нескольких, если не больше, зубов. И глаза… Ярко-голубые, будто небесная синева… И все это вместе являлось рожей маньяка, заговорщика, насильника и просто хорошего человека по имени Безумный Гил.
- Если это ты сдала меня, - Зингер отвернулся от убийцы и все с так же безучастным лицом взглянул на информатора, - клитор на уши натяну.
Везет мне сегодня на выразительные глаза...
- А у меня вот, гостинчик имеется, - с искренней улыбкой душевнобольного идиота сказал Гилберт Каннингем и залихватски потянул из-за спины тесак. Остальные ребята, такие же приятные личности и веселые парни, как и их предводитель, не спеша заходили в трактир, все как один с холодным оружием. Похоже, что никто не хотел поднимать шум, опасаясь стрельбой привлечь внимание гвардейцев. Гил облизнулся, демонстрируя покрытый небольшими ранками и язвочками буро-алый язык и наконец, добавил, - бабу не убивать, баба она в хозяйстве вещь нужная. Ну-с, начнем? – и мужчина сделал шаг в сторону шептуна и Псаря. Тут же, несколько человек обогнали главаря, ловко размахивая ножами и быстрым шагом сближаясь с целями. Кажется, один из них был лысым громилой со сломанным в неведомых потасовках носом, а второй щуплым малым с выбитым глазом. Ну чисто интеллигенция вышла прогуляться по злачным местам любимого города…
...Два выстрела сливаются в унисон. Калеб стрелял как обычно, прямо сквозь плащ, из карманов. Громила, споткнувшись, завалился вниз, украшая плохо вымытый пол содержимым черепа, а щуплый с криком схватился за простреленное плечо. Что ж, в отличие от нападавших, Зингер не собирался не шуметь.
- Минус один, - всегда спокойный голос сейчас дрожал от возбуждения, а лицо перечеркнула неприятная улыбка. К сожалению, истинная сущность сержанта была не так уж и далекой от Безумного Гила, разве что баб без разрешения не трогал да коспозиции с трупов не сооружал.
Черт, как бы не помереть здесь, все-таки хлопчиков многовато собралось…

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-04 14:04:10)

Ааа у вас было такое чувство, будто кровь начинает закипать, в висках начинает стучать, не сильно, но в то же время настойчиво, голос начинает слегка дрожать, а взгляд становится масленым и кажется, совсем перестает походить на обычный человеческий? Голова почти отключается, а тело двигается само, полностью отдавшись инстинктам и навыкам, полученным на протяжении всей жизни. По правде говоря, Калеб с удовольствием отринул бы все, кроме жестокости и жажды убийства и ринулся шинковать врагов во славу короны, но… Количество противников внушало. Все-таки их было не двое и не трое, а около десятка внутри и наверняка имеется парочка ребят снаружи для полной надежности, что не сбегут. И как раз у них вполне может оказаться огнестрел. И нашпигуют сержанта Зингера и безымянную информаторшу свинцом, будто индейку черносливом перед праздником. Не-а, такого расклада Псарь точно не желал, ну его, к черту. При всей свойственной ему верности королю, подохнуть в грязном трактире или возле оного такое себе удовольствие да и вряд ли это будет во славу монарха.
Нужно заметить, что нападающие немного притормозили после бесславной смерти одного из них и довольно неприятного ранения другого. Жаль только, что «Сюзанна» и «Кристина» были однозарядными пистолетами и на то, чтобы снова привести их в боевую готовность придется потратить время, за которое можно пару раз получить перо под ребро и уйти на покой…
Сейчас бы изобретение Берриганов пришлось как никогда кстати, да где него достать?
Самое интересное, что шептун даже успевала обмениваться с головорезами колкостями, несмотря на их явные намерения использовать ее по прямо назначению после убийства Калеба. Единственное, что похоже она и сама не ожидала появления этих улыбчивых молодцов, что давало надежду на непричастность к нападению на Псаря. Хотя, может думала, что ее отпустят после показательного убийства сержанта Зингера, а тут резко все пошло не по плану?
Вот некий легкий шок от стремительной гибели товарища прошел и бандиты, теперь уже всей толпой двинулись на своих жертв. Некоторое из них даже издавали негромкое рычание, а Гил и вовсе хохотал как больной ублюдок, продолжая демонстрировать «красивейшую» ухмылку из-за спин товарищей. Калеб быстрым движением распахнул плащ, покинув бесполезные сейчас пистолеты в карманах и вынул на свет божий сразу два ножа, которые сразу же замелькали между пальцев Зингера. Все как всегда: идеальная балансировка, не слишком большой вес, что позволяет использовать их как в бою, так и для метания. Обоюдоострое лезвие. Оружие, весь набор которого был выкован на заказ. Просто-напросто собрать такое количество ножей одинаковой формы и длины было бы довольно трудным занятием. А тут, на тебе, все под рукой...
Начнем наш спектакль?
Первым делом сержант Зингер решил деморализовать противников. А что подойдет сюда лучше, чем старое доброе отрезание носа? О, вам никогда не отрезали нос? Что ж, в таком случае вам неслыханно повезло. Поговаривают, что некоторые умирают от болевого шока сразу же, а вот те, что выдерживают… Те вопят, будто свиньи на бойне и заливают все пространство вокруг себя кровью. Идеально…
Таким счастливчиком стал первый, кто ринулся на Калеба – рыжий кудрявый парень лет двадцати с косыми глазами и побитым оспой лицом. Его оружие – что-то вроде длинного шила портного либо сапожника, проткнуло воздух в нескольких сантиметрах от уха сержанта. На самом деле, атака довольно тупая и до нельзя очевидная и увернутся от такой не очень-то и сложно, что Псарь и продемонстрировал, рывков ухватив неприятеля за космы и сразу же осуществив задуманное ранее… Лезвие, оказавшись у ноздрей, молниеносно рванулось вниз, рассекая плоть и хрящи. Хоть мужчине и пришлось сделать заметное усилие, ведь нос определенно не желал так вот просто расставаться с бренным телом, но нужного эффекта достиг и вскоре, уже отпихнул от себя визжащего как сучка и поливающего фонтанчиками алой жидкости сержанта и собственных товарищей, бандита. Калеб уставился на нападающих и растянул рот в кровожадной усмешке. Немного заляпанное кровью лицо, ненавидящий взгляд и немного липкий от последних действий Псаря нож. Или как бы назвал эту картину один знакомый гвардейца: «Цепные псы в деле».
А деваха тоже не промах. Вон как пузатого урода выпилила.
- Специально вытаскивать тебя не буду. Если не потеряешься под трупами – помогу. Так что… - закончить сержанту не дал очередной бандит, налетевший на Псаря и размахивающий мясницким ножом, с явным настроем зарубить гадкого сержанта, дабы отомстить за товарища, который сейчас катался по полу в муках.
Глупец.
Шаг назад, и нож утягивает своего хозяина вслед за собой, не давая возможности увернутся или защититься от стремительного выпада Зингера, вогнавшего нож тому в горло чуть ли не по рукоять. Тем временем, очередная рука с очередным колюще-режущим предметом метнулась к телу Псаря, похоже, кто-то додумался ударить сбоку.
Все еще слишком легко.
Поднырнуть под грабли противника, ударить ножом в пах, повернуть рукоять перпендикулярно, выдернуть. Посмотреть в глаза несчастному и прошипеть прямо в лицо:
- Больно, правда? – и добавить проникновением холодного металла в бок, протыкая печень. Калеб оторвался от поверженного врага, тряхнул волосами, поворачиваясь к врагам… И получил брошенным стулом в корпус. Конечно же, сержант попытался заблокировать удар, прикрывшись руками, но не так-то и легко сделать это, если имеешь дело с летящим довольно тяжелым предметом. А потому, Псарь свалился на землю, под аккомпанемент ломающегося предмета мебели о его собственное тело. Из брови и скулы брызнуло кровью, а в челюсти что-то очень неприятно и болезненно хрустнуло. Руки же наверняка вскоре покроются синяками от ушибов. Глава «Псов» резко подорвался на ноги и приняв боевую стойку, приготовился встречать новых противников.
- Ээй, малая из Шептунов, ты еще там жива?
Больно, блядь.

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-09 18:42:42)

Тело болело действительно сильно, а кровь, что медленными густыми каплями одна за другой сползала вниз, приходилось постоянно смахивать с лица или облизывать, судя по ситуации… К сожалению, супостатов особо меньше не стало и сейчас сразу двое ребят, не спеша пытались как можно быстрее уменьшить дистанцию. И что самое паршивое, у одного из них, у того, который додумался нахлобучить на голову пыльный мешок с прорезями для глаз и рта, в руках был не просто нож, как у других, а довольно внушительный изогнутый клинок, что-то наподобие сабли и этот молодчик, изредка делал пробные взмахи своим оружием. Второй ублюдок, толком ничего из себя не представлял, однако вдвоем…
- А собачка-то устала походу, - гыгыкнул тот, что без мешка и растянул рожу в уродливой улыбке, которая, впрочем, сразу же исказилась в гримасе боли, а руки бедолаги судорожно схватились за шею, пытаясь вырвать из шеи нож Калеба, но все на что он был способен – медленно опускаться на землю, жалобно булькая.
- Красавица, открой личико, - Псарь бросился вперед, выхватывая из-под плаща очередной нож и разу же уходя в сторону от удара саблей.  К глубочайшему удивлению сержанта Зингера, неприятель в мешке, хоть и казался на первый взгляд грузным и неповоротливым, но на деле умело обращался со своим оружием, размахивая им, и не позволяя Калебу приблизится для смертельного выпада. Но в то же время и сам не желал подходить к Псарю слишком близко, решив видимо, зарубить врага придерживаясь дистанции. Да и бросок с ним вряд ли пройдет, отобьет железяку клинком без проблем, этот точно сможет, еще и расстояние небольшое. Остается только…
Запрыгнуть на стол, уклоняясь от кромсающих взмахов, немного отстранится и все-таки бросить нож. Специально промазать, не попасть в голову, хотя он и так, и так, отразил бы данную атаку.  Именно на это сержант и рассчитывал. Несмотря на то, что нож в любом случае не попадает, мечник отвлекается на то, чтобы отмахнутся от ножа, а Зингер в это время… Подается вперед, отталкивается ногами от стола, перепрыгивает противника, сразу же бросается к нему. Владелец изогнутого клинка успевает развернутся лишь на половину и на этом пол пути, получает сокрушительный удар кулаком в висок. Его ноги подгибаются,  а сам горе-мечник падает на пол, добавляя ко всему урону еще удар головой о стол, но Калеб не дал уроду просто упасть, схватив того за голову, снова и снова бил бандита о край стола до тех пор, пока из мешка по шее бедолаги не начали стекать какие-то бурые сгустки вперемешку с кровью.
Еще один… Сколько же их?
Но некогда было предаваться мыслям. На Калеба снова напали и снова противник довольно неплохо орудовал своим оружием, на этот раз все обошлось без изысков и бандит вооружился охотничьим ножом. Лицо, давно уже не молодого мужчины, лет эдак пятидесяти пяти, все в шрамах и зарубках, выглядело действительно внушительно. Да и то, как он двигался: то плавно, будто медленная река, то резко, как бросок лесной рыси. Явно человек с опытом, давно участвовавший в бандитских разборках города и судя по тому, что сейчас находился здесь, удачно пережил все это. Зингер много раз видел таких: матерых волков, которых много раз обжигал холодный ветер, а вкус крови врагов на их ножах и заточках был этим людям слаще самого душистого эля…
- Любишь бросаться стульями, а, отец? – хрипло сказал сержант и резко ударил небольшой табуреткой врага сбоку. К несчастью головореза, Калеб точно запомнил того, кто метнул в него предмет мебели и чуть не повыбивал зубы. А может, и раскрошил парочку, хрен его знает. Болит, ска…
Мужчина пошатнулся, приняв болезненный удар по ребрам, но не упал, а все-таки смог устоять на ногах. Правда, опомнится Псарь ему не дал. Налетел, сбивая бандита на пол и несколько раз ударяя ножом под ребра…
Калеб снова поднялся и наконец, отыскал информаторшу во всей этой суматохе. Девушка, похоже, тоже хотела увидеть, чего там творится с ее клиентом. На ней тоже были заметны следы борьбы, так что ясно, что последние десять минут для нее бесследно не прошли…
А с девкой-то, не все потеряно…
Наверное, шептун не могла видеть то, что видел сержант Зингер. А он, сейчас между прочим глядел на не спеша поднимающегося из-за барной стойки бандита, который с довольной рожей собирался выстрелить в барышню. Похоже, страха перед Гилом больше в отморозков не было… Да и нашумели ребята разрушениями и собственными воплями настолько, что действовать тихо уже не было смысла. Калеб бросил все оставшиеся силы на то, чтобы кинутся к девушке и толкнуть ее на залитый кровью пол, почувствовав как что-то обжигает его плечо, при этом перевернуть стол, умудрится затолкать за него недавнюю собеседницу и спрятаться самому.
- Хех, а я ведь все еще не сдох. Хреновые из вас убийцы, - нарочно громко воскликнул Псарь, наконец, снова оборачиваясь к зеленоглазке. Выглядел он сейчас явно не самим лучшим образом: плечо задело по касательной, но все-равно вызвало хоть и небольшое, но кровотечение, лицо испачкано в крови врагов и своей собственной. Бровь рассечена и обильно кровоточит.
- Ты грохнула Гила?

Сука, как я мог забыть?
А  ведь и точно, у каждого трактирщика под барной стойкой обычно хранилось что-то вроде ружья или винтовки для устрашения нерадивых клиентов либо усмирения особо разбушевавшихся драк. И конечно же, бандит воспользовался им, чтобы положить конец Псарю и его информаторше. Единственное, что спасало, так это то, что оружие наверняка было однозарядным и неприятелю приходилось каждый раз перезаряжать штуковину для того, чтобы сделать очередной выстрел.
Но так или иначе, а стол определенно долго не выдержит подобных издевательств, да и остается неизвестным, сколько еще головорезов Гила осталось, даже не смотря на гибель лидера бандитской шайки.
- Я вообще красавец, - хмыкнул Калеб на шутку девушки и внезапно скривился от резкой боли в плече, но несмотря на нее, достал пистолеты и выщелкнув гильзы, принялся их перезаряжать. Потом вздохнул и рывком выкатился из-за своего укрытия, стреляя сразу с двух рук. Одна пуля благополучно промазала, разбив пару-тройку бутылок с выпивкой на полке позади головореза, а вот вторая оказалась более удачной и проломив стрелку челюсть вместе с зубами, вероятней всего застряла в позвоночнике. Мужчина свалился назад и окончательно-таки обвалив полки с бутылками, с диким грохотом разлегся где-то за стойкой.
Сержант Зингер принялся судорожно оглядываться, пытаясь понять есть ли еще в трактире враги, но похоже, что пока им дали передохнуть, либо сообщники бандитов, те,, что снаружи, просто еще не поняли, что все кто зашёл внутрь, как бы уже мертвы. Однако, если убийцы войдут внутрь, то наверняка просто-напросто используют огнестрел, похоронив гвардейца и шептуна под градом пуль. Нужно было сматываться и побыстрее. Несколько долгих мгновений Псарь думал, а потому ухмыльнулся и схватил информатора за руку. Нет, совсем не так, как парень берет девушку, пялясь на нее полным любви идиотским взглядом. Калеб схватил девушку за запястье, может даже излишне грубо и потащил ее к запертой двери кладовки, в которой в самом начале резни заперся хозяин заведения. Тот наверное, тоже сейчас изнывал, не понимая, кто же все-таки победил… Ну да сержант собирался сейчас показать трактирщику, как обстоят дела…
Злорадно ухмыльнувшись, Зингер посмотрел на труп горе-стрелка, который умудрился его задеть и сейчас лежал в куче обломков дерева и битого стекла.
- Прощай, братец – бандит, - Псарь поднял ружье и перезарядив его, направил на замок.  Выстрел – и замок то ли вылетает из двери, то ли и вовсе разлетается на куски. Зингер отбрасывает оружие в сторону и распахивает дверь.
- Здрасте, - с милейшим выражением лица заявляет Псарь, направляясь к трактирщику. Тот заметно дрожал, выставив перед собой руки с пухлыми пальцами и похоже, пытался чего-то сказать, но вид окровавленного Псаря в компании с хоть и более аккуратно выглядящей, но все равно довольно потрепанной девушки-информатора, не способствовал хорошей дикции толстяка и он лишь заикался, выдавливая из себя нечленораздельные звуки, - А нам вот, милейший, очень интересно, есть ли у вас в заведении какой-нибудь запасной путь отхода, кроме черного выхода?
- Н-н-нет. Я…
- Так и знал, что сразу не скажешь. Нуу… - Калеб подмигнул «боевой подруге» и внезапно ударил того жирдяя в челюсть. Не очень сильно, но достаточно, чтобы что-то там такое хрустнуло, а трактирщик начал отплевываться кровью с кусочками зубов. Не позволяя ему опомнится, Псарь быстро наступил на левую руку несчастного каблуком, ломая пальцы. Хозяин дернулся и вскрикнул было от боли, но Псарь засунул рукоять ножа ему в зубы, будто удила лошади и стиснул тому челюсть, не давая оглашать окрестности воплями, - Я думаю, ты догадываешься кто я, или кем могу быть, если на меня открыли охоту те уроды с ебалами полными интеллекта и просветления. Так вот, знаешь, меня очень хорошо учили делать людям больно так, чтобы те подольше не умирали. Но мне это и не нужно. Уверен, твои друзья ворвутся сюда не быстрее пяти минут, а тем временем я успею разделать тебя так, что никакой Безумный Гил, который кстати уже подох, так бы не смог. Так вот, я надеюсь, что ты пойдешь мне на встречу и мне не придется всего этого делать. Да и поверь, нож – не лучший инструмент для вручения в твои потные ладошки твоих же заплывших жиром почек. Изобрети мне ебаный тайник и облегчи себе жизнь. Ну же, поросенок, - почти ласково потрепал по щеке, по которой бежали слезы. Наконец, толстяк видимо решил в чьи лапы попасть ему будет легче и указал дрожащей целой рукой на одну из полок со всякими запасами вроде алкоголя и снеди. Сержант сразу же ухватился за стеллаж и резким движением опрокинул нее, вызвав дикий грохот и звуки бьющейся посуды.
- О, а говорил, что нет, - заявил Калеб, рассматривая узкий темный лаз, - Ладно, дам вперед, - кивнул он информаторше, а когда та залезла, быстро перезарядил пистолет и навел его на дрожащего всеми объемными телесами старика, - и пиво у тебя хреновое, - выстрел, образующий на стене позади убитого кровавую кляксу с мозгами вперемешку и сержант Зингер нырнул следом за девушкой в черный прямоугольник тайного прохода.
В том, что трактирщик продал постоянное место встречи Гвардии с Шептунами головорезам Гила, Псарь не сомневался ни на миг.

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-09 16:43:21)

Псарь облегченно вздохнул, когда девушка приоткрыла дверцу тайного прохода и наконец выбралась наружу и тоже поспешил покинуть душный то ли тоннель, то ли коридор и оказаться в хоть и пыльной, но более просторной комнате заброшенного дома. Калеб стер с лица пот и кровь, оставив на нем грязные полосы, наверное, извозил руки о грязные стены секретного хода. Уже после "гигиены" устало опустился на пол, соскальзывая по стене. Некоторое время он сидел молча, прислушиваясь к голосам на улице и внутри тоннеля, но похоже, что погони за ними пока нет.
Обязательно будет, нужно убираться, но сначала…
Сержант Зингер скинул плащ, дырявый в нескольких местах, начиная от дыр в карманах, проделанных первыми выстрелами Псаря и заканчивая плечом, задетым выстрелом стрелка с ружьем. Он бросил ненужный и непригодный для ношения больше предмет одежды в угол комнаты и принялся небрежно стягивать рубашку, отрывая пуговицы и шипя от боли в плече. Затем, он оторвал несколько кусков светлой ткани и замотал рану. Щеголять полуголым не очень-то и хотелось, а потому Калеб натянул ее обратно, хоть она и напоминала теперь больше одежду бездомного, чем дорогостоящую вещь.
Дорогостоящую? Я же никогда не носил дорогую одежду и этой тряпке грош цена. Что за чушь лезет в голову, когда что-то очень болит?
Задумавшись, мужчина невольно окинул комнату, в которой они оказались с информаторшей. Царапины, где когда-то стояла мебель, покосившийся портрет с неким усатым мужиком, за чудом уцелевшим стеклом и… И все.  Больше абсолютно ничего не было.
Услышав комментарий девушки о том, что она раньше здесь была, но не догадывалась о проходе, Калеб улыбнулся лишь уголками губ и устало откинул голову на прохладную стену, похоже, еще и нацепив на голову пыли кроме разводов на окровавленном лице. Но офицер Гвардии хотел сказать кое-что еще:
- Значит, ты все-таки ни при чем. Честно говоря до последнего сомневался, - Псарь достал «Сюзанну» и покрутил небольшой пистолет в руке, - осталось еще две пули и одна из них должна была достаться тебе. Если бы я засомневался в тебе хоть на миг, то свою порцию свинца между лопаток ты бы получила. Но теперь-то вижу, что ты невиновата. Прошу, как говорится прощения.
Мужчина улыбнулся, но отчего-то эта гримаса не очень походила на признак доброжелательности, хотя он и старался, нет, правда. Но как может выглядеть улыбка того, кто недавно зарезал целую толпу народа?
Когда горе-знакомая начала подводить к тому, что им пора было бы уже и разойтись, как в море корабли, то Зингер лишь кивнул, поднялся и направился к двери. Он сам не понял, почему не закончил разговор, пока сидел. Возможно, он хотел таким образом показать, что подставляя под удар девушке свою спину полностью доверяет ей? Калеб схватился за ручку дверей, постоял некоторое время, а потом будто что-то вспомнив, направился к порванному плащу и достав из него небольшой мешочек с золотыми монетами, кинул его девушке.
- Бери. Для меня золото лишь инструмент, а это тебе в качестве моральной компенсации. Теперь ты точно на них заслужила. И не хочу ничего слушать, и так голова болит, бля…
Внезапно Псарь остановился как вкопанный и медленно повернулся к девушке.
- Блядь, я слышал шаги! Беги, чего ста… - Псарю не дала договорить та самая злосчастная дверь, которую они так и не открыли и которая разлетелась на куски, под напором какого-то оружия. Выстрел был настолько силен, что некоторые дробинки прошили дерево на вылет и впились в плоть мужчины, отбросив его назад. Далее появился и сам хозяин оружия, с громогласным: «Гоп!», ногой выбил остатки двери и отбросив оружие, шагнул к девушке.
- Ккуда, сссука. На лоскуты порежу, - Калеб уцепился за ногу человека и уже потом поднял взгляд вверх. Головорез был огромным. Нет, он был чертовски огромен. Два метра роста, широченные телеса, одеты в штаны на подтяжках и серую грубую рубаху, не выражающая особого интеллекта рожа и череп, немного вогнутый внутрь с одной стороны. Эти приметы были определенно знакомы Зингеру, но в сложившейся ситуации вспомнить урода Псарь не смог, да и не до этого было как-то. Громила с удивлением посмотрел на развалившегося возле него сержанта и пнул его ногой под ребра…
Честно говоря, по ощущениям это было так, будто молотом ударили. Мужчина харкнул кровью на пыльный пол, но только крепче ухватился за ногу. Слова давались ему с трудом, все тело будто горело огнем, а дыхание и вовсе отзывалось адской болью…
- Беги… Они меня вытащат. Я не сдохну… Убегай блядь! –  сержант Зингер как раз успел договорить и получил еще один мощнейший удар – на этот раз в голову. С последних сил удерживая себя в гаснущем, будто костер залитый водой, сознании, Псарь увидел, как громила вырвался из его хватки и метнулся к девушке. Что было дальше, Калеб мог лишь догадываться, ведь внезапно для него наступила ночь и все вокруг погрузилось в мрак. Однако, он успел все-таки услышать еще кое-что – топот множества ног и омерзительный бандитский хохот. И фразу, лишь одну, но удивительно долгую:
- Тащите его в подвал, скоро придет заказчик, будем на казнь смотреть. Я бы конечно его сразу кончил, но слышал, Маккуин, чертяка, имеет слабость к разрезанию на куски всяких законников. Хе-хе

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-07 14:25:44)

Калеб возвращался в сознание медленно, тяжело, то различая время от времени голоса, то и вовсе погружаясь обратно в спасительный мрак. Но нет, ему не давали снова уйти в мир снов или чего там было, по ту сторону, его обливали водой, заставляли пить какое-то лекарство, делали еще что-то, что должно было привести его в чувства. И он, будто волна, колебался туда-сюда, каждый раз оставаясь где-то в междумирье, где не было ничего. Где и его самого не было, также как и его тела, что сейчас болело немилосердно, казалось, каждой клеточкой, каждым миллиметром многострадальной плоти… Однако, тем, что старались привести его в себя, все таки это удалось и он, с трудом открыв глаза, сразу же почувствовал непреодолимое желание закрыть их обратно, ведь картина, что предстала перед ним, отчего-то не очень радовала. И надо отдать ему должное, он и закрыл их обратно, даже подумал:
Так старались, а я взял и опять…
Мощнейшая пощечина, которая моментально отрезвила Псаря, да к тому же еще похоже и доломала-таки ранее поврежденный зуб. Острая боль пронзила челюсть и сержант Зингер зашипел, скривившись.
- Рано рожу корчишь. Вот, сейчас Маккуин подъедет,  то ли еще будет, - голос неприятный, скрипучий, даже с нотками похмелья. Кто это там у нас такой болтливый? Калеб с трудом поднял голову и сквозь помутненный взгляд уставился на говорившего: тощий, с огромным носом, длинными седыми засаленными волосами. Одет в дорогой плащ. Псарь истерически засмеялся.
- Чего ржешь?
- Да сегодня, походу, день встреч. Сначала тот утырок Безумный Гил, потом…, - Зингер задумался и все-таки вспомнил имя здоровяка, - потом Малыш Эдди, - Калеб кивнул на стоящего позади остальных бандитов громилу с вогнутым внутрь черепом с одной стороны, - а теперь еще и Белый Феликс. Ну что за встреча выпускников приюта для отсталых детишек, а? – он снова засмеялся, так же как и раньше, будто бы с надрывом, немного даже безумно.
- Что ты сказал? – длинноволосый схватил гвардейца за воротник рубашки и сильно рванул на себя, так что его огромный нос оказался вблизи лица привязанного к стулу мужчины. Надо признать, с этими потерями сознания и тому подобным мало приятным вещам, Калеб совсем потерялся в пространстве. Да и боль, ведь болело так, что аж с ума сводило.
Но ничего, досадность эту мы переживем…
Сержант Зингер внезапно плюнул Феликсу в лицо смесью слюны, крови и осколков зуба, заставив того материться и ударить Псаря еще раз, похоже, ко всему прочему, еще сломав ему и нос.
- Эээ, ребята… - лицо сдавило будто судорогой и от носа по всему лицу «потекли» волны боли, - Я ж так помру скоро.
И тут, по ступеням начали спускаться два человека, которые разительно отличались от тех, что сейчас уже присутствовали здесь. Первый был толстый, будто боров и своими объемами легко затыкал за пояс пузо трактирщика. Под носом у него топорщились редкие русые усики, а костюм и трость сразу же выдавали в нем человека высокого положения. Кристофер Палмер.
Второй, хоть и был одет в не менее богатую одежду, сам выглядел каким-то осунувшимся, сгорбленным, волосы редкие и зачесаны назад. В руках – небольшой то ли чемодан, то ли что-то вроде него. Аластер Маккуин. Обоих Калеб знал в лицо и оба довольно успешно подчищали за собой все следы, связанные с организацией, в которой состояли.
- Господа, вы что, били нашего гостя? – Маккуин аж затрясся весь от негодования, когда узрел состояние Псаря.
Это болезнь какая, или он просто ебнутый?
- Не переживай, Маккуин, раньше нужного тебе не помрет. Да и так, он почти все это получил до того, как мы его взяли. Растворчик твой укололи, так что все будет хорошо. Да и крепкий, сука, - Малыш Эдди почесал огромный живот и хихикнул.
- Ну что ж, госп-пода, тогда предлагаю отметить наше заседание мучительной смертью самого Псаря и…
- Можно перебью? – Калеб громко перебил торжественный тон Маккуина со своего стула,  - идите все со своим праздником нахуй!
- Нет-нет, что вы молодой человек, - Пэйтон достал носовой платок и вытер с лба пот, - это совсем не праздник, это заседание в честь того, что мы, наконец достигнем своих целей и начнем действовать жестко, бескомпромиссно…
- Кто сюда впустил свинью? – еще громче чем раньше поинтересовался сержант Зингер, - мне обещали здесь праздник с моей казнью, так какого хрена этот хряк там распинается? – Псарь плотоядно ухмыльнулся. Белый Феликс красноречиво кивнул на него, мол, ударить еще? Но Маккуин протестующе отмахнулся рукой и наконец, открыл свой чемодан, негромко и похоже, волнуясь, рассказывая.
- Видите ли, господин… Зингер, вы конечно же, можете сколько угодно храбриться, но когда я начну своим прибором снимать с вас кожу, то будете орать, как, выражаясь вашим языком и языком этих господ, - Аластер указал на Малыша и Белого, - как сучка. Так что, я бы рекомендовал вам набраться терпения и продержаться как можно дольше… А этот глупец Гильберт, считал вас опасным и игнорируя мои просьбы, хотел убить вас. Глупец… Такой экземпляр терять, - Маккуин с счастливым как у ребенка лицом покрутил ручку на штуковине, что больше всего напоминала рогатку, в которой вместо резинки стоял прямой валик с лезвиями, а сбоку на рукояти была ручка, с помощью которой можно было привести нехитрый механизм в движение.
- Если дотронешься ко мне этой штукой, когда освобожусь - тебе ее в жопу засуну, - вполне серьезно на этот раз заявил Калеб, наблюдая за медленно крутящимся валиком.
- Не освободитесь, - также уверенно сказал Маккуин и приблизился к Псарю, - держите его, а то будет криво.
К Калебу сразу же сзади подскочил Эдди и сграбастал его своими ручищами. Белый в это время пошел к девушке и дернув ее за волосы, заставил смотреть…
…Пока первый лоскут кожи сошел с его тела, а точнее с руки, Калеб уже орал как резаный. Мужчина и не думал сдерживаться, ведь всегда помнил то, чему его научил один человек на инсталляции допроса:  «Если тебе больно – кричи. Выплескивай эмоции, иначе ты быстрее сойдешь с ума или твое сердце не выдержит и вовсе остановится… Заглушай врагов своими воплями, пусть думают, что тебе чертовски больно и ты искренне страдаешь, и они не причинят тебе большую боль»
Но... Что делать если... Я искренне страдаю?
- О, а давайте, пусть теперь шпийонша загадает, где нам с него на этот раз шкуру снять, - Белый Феликс довольный своей идеей загыгыкал, - а если не захочет, так мы ее по кругу пустим, а?
Калеб перестал кричать и поднял голову, посмотрев на девушку. Несколько секунд молчал, а потом хрипло произнес:
- Говори.
Главное - потянуть время.

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-08 13:20:16)

Боль. Какое ужасное, уродливое, омерзительное, отвратное… И в то же время прекрасное слово. Боль всегда была, есть и будет. Боль присутствует и при появлении нового человека и при его смерти. Некоторые люди обожают боль, добавляют ее во время их безумных сношений. Так или иначе, вся наша жизнь – это боль, начиная от порезанного пальца, заканчивая ужасными пытками инквизиторов или таких людей, как «Цепные псы». Пожалуй, даже если человечество полностью исчезнет под напором всепоглощающей Пустоты, то боль останется. Она будет, даже если болеть уже будет не у кого. Боль найдет выход из данной ситуации. Боль это…
- Хватит, мне и так больно.
- Но… Но ты сам выбрал для себя судьбу, ведь так?
- Да, но все пошло не так. Не должно было быть так…
- Ты глупец, Калеб. Ты ведь прекрасно знал о увлечениях Маккуина. И почему же тогда не послал кого-нибудь другого?
- Они бы не клюнули. Белый, Малыш и Гил давно ненавидят меня. Каждый из них оказывался из-за меня за решеткой, а может, даже и был приговорен к смерти. Пэйтон и Маккуин просто больные богатые ублюдки, но тоже наверняка догадывались, что я копаю под них. Я сделал все, чтобы догадались. Остальные бандиты – просто мусор. Они ничего не стоят без организаторов.
- Н-но ты-то наверняка не ожидал всей это хрени с сдиранием кожи?
- Да. Думал, что будут пытать, но не настолько больно.
- Тогда почему бы тебе просто не умереть? Вас же учили, как покончить с собой в самых разных ситуациях. В конце концов откуси язык и все…
- Нет, нельзя.
- Лучше страдать. Терпеть это все?
- Чепуха. Я уже победил.
- Когда? Когда ты успел?
- Ты все не верно понял. И еще, я ненавижу говорить сам с собой. Хотя после того, как умер Спайк я и делаю это чертовски часто. Пшел прочь. Мне надо работать.
***
Калеб с трудом разлепил веки, плотно сжатые в попытках отстранится от медленно, но уверенно поглощающей его боли.
Сука, как же жжет. Такое чувство, один и тот же участок кожи беспрестанно жалят тысячи иголок. И спустя время, таких участков становится все больше и больше. Хотя, самое наличие кожи ТАМ было фантомным ощущением. Ее давно нет. Только оголенная плоть.
Н-но, терпеть уже недолго. Скоро они придут. Скоро.
Калеб понимал, что все эта ситуация – его вина. Он смирился, хотя тело прямо выкручивало от незабываемых ощущений. Им его не сломить. Все эти мерзкие рожи, руки которых были по локоть в крови, в переносном конечно же, смысле, сейчас упивались своей безнаказанностью. Своей находчивостью. Своей силой. Своими далекими планами, обширными амбициями. Мечтами о могуществе и власти.
Хех, наверное еще мечтают о толпе голых девочек. Все кроме Феликса. Он-то мужчин предпочитает.
В принципе, Псарь не видел в этом чего-то этакого. Его пытают, пусть и несколько довольно болезненным способом. Ему болит, он орет, услаждая их слух. Им по любому хочется еще послушать вопли страдания своей жертвы, которую они так ненавидят. И он только подыгрывал им, хотя это все и стояло ему адских страданий.
Да еще и впутал в это все девчонку. Можно представить что сейчас творится у нее в голове. Но пути назад нет. Все подходит к концу. Скоро страдания закончатся. Еще немножко потерпеть, совсем чуть-чуть...
Голос охрип, так что крики теперь больше походили на что-то вроде жалких хрипов. Мучители и сами, похоже устали от этого всего. Шептуна снова отбросили в угол, однако, похоже, что после смерти Калеба ее тоже ждало убиение не самым приятным способом. Все у организации хорошо, все продумано.
Капкан закрылся.
***
Если бы бандиты, выставленные как охрана снаружи здания, были более внимательными, то могли бы заметить, что в толпе прохожих все больше и больше начинают мелькать фигуры в черной форме без опознавательных знаков. Если бы они проявили вообще несвойственную им особую наблюдательность, присущую разведчикам, то возможно, хотя, конечно же и маловероятно, что кто-то и увидел бы, как из рукава одного из этих людей выскользнула довольно большая сколопендра, которая сразу же сменила цвет и устремилась прямо к ним, нескольким головорезам, оставленных на стреме, но не добежав совсем немного к ноге одного из них, резко повернула назад и вернулась к хозяину.
- Командир обнаружен, - сказал человек в плаще еле слышно, но все остальные фигуры, не спеша прогуливающиеся по улице среди обычных людей, внезапно остановились и развернулись в сторону неказистого здания.

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-09 10:30:53)

[nick]Люка [/nick][status]Сладости или смерть?[/status][icon]https://i.ibb.co/k1jQbVF/imgonline-com-ua-Resize-SRqnud-LD9l-Eh-OA.jpg[/icon]
На крыше одного из неказистых старых зданий, неподалеку от импровизационной пыточной Калеба Зингера сидел невысокий парень-альбинос лет пятнадцати с несвойственным для него вдумчивым серьезным лицом.  Между его пальцев молниеносно мелькала золотая монетка, но в то же время казалось, подросток совершенно не обращает внимания на это и его руки двигаются сами, отдельно от их хозяина. Внезапно, парень подскакивает на месте и устремляет свой взгляд куда-то вниз. Цепкие алые глаза вычленяют из мирно идущих прохожих фигуры в черной форме, которые с разных сторон двигаются к одному и тому же дому.
- К-командир! – Беловолосый срывается с места и бежит по черепице, рискуя поскользнутся и упасть. Но сейчас это его совсем-совсем не волнует, впрочем, как и обычно, - Глупый, глупый командир! Если ты умрешь, то я тебя не прощуууу, - мальчик перепрыгивает с крыши на балкон одного из соседних домов, свешивается на руках вниз, еще ниже, пока наконец не оказывается на земле и устремляется к дому, опережая всех своих товарищей по отряду, по пути даже успев вроде невзначай уронить золотую монетку в шляпу нищего. Вдруг, на его пути появляются двое бандитов: гадкие-гадкие рожи, за поясами видно плохо спрятанное оружие. Один из них хватает парня за рубашку, немного приподнимает вверх и уставившись пустым от не наличия интеллекта взглядом на Люку.
- Куда пр-р-решь, сопляк! Здесь тебе не иг… - внезапно, головорез будто поперхнулся и с удивлением смотрит на рукоять небольшого ножа, что торчит у него из шеи. Он всхлипывает, давится, падает на землю, а его товарищ с ничего непонимающим выражением лица за всем этим наблюдает. Наконец, до него доходит, что произошло и он выхватывает настоящий кинжал – длинный, с красивой гравировкой на ручке.
- Дяденька, а ты бил командира? - заявляет Люка, вытирая нож о рукав своей белой рубашки и смотрит на мужчину глазами невинного ребенка. Непонятно почему, но внезапно, Руди Три-Пальца, жестокий убийца и бандит, который не боялся даже собственного отца, чувствует, как его пробирает дрожь. Он рычит, будто зверь, бросается на парня и совсем не замечает, когда «сопляк» вонзает ему в глаз нож.
- Подожди! – кричит один из «Псов» Люке, но мальчик не слышит, мальчик не видит, мальчик молчит. Он идет к нему. К командиру. И ему плевать на остальных. Честно-честно.
Самый младший «Цепной пес» толкает дверь и заходит в дом. Его голова растерянно вертится в разные стороны, но мальчик все-таки находит спуск в подвал. Он радостно улыбается, но внезапно его улыбку сменяет выражение искреннего удивления. Из дверцы подвала с трудом протискивается воистину огромный мужик, особенно для невысокого Люки. Его череп с одной стороны уродует глубокая вмятина и парень вспоминает, что где-то уже о нем слышал.
Точно!
На изумленном ранее лице прорезается улыбка. Она злая, кровожадная, улыбка настоящего убийцы. Точно такая же, как у этого здоровяка и Псаря. Мальчик подмигивает громиле и достает откуда-то еще один, такой же небольшой, как и первый нож. Крутит в пальцах, как ту монетку на крыше. Только если тогда он играл с золотом, то сейчас – со смертью.
- Я вспомнил. Ты малыш Эдди. Скажи, Эдди, а ты-то бил командира?
- Командира? А, ты наверное, о Псаре… Да, я бил твоего командира, - Эдди чешет огромный живот и сжимает огромные кулаки. Каждый из них размером как пол головы Люки, - ты же не думаешь, что твои финки тебе помогут, а, «Цепной щенок»? – но беловолосый больше не слушает. Он молниеносно срывается с места с криком:
- Ты бил командираааа? – в его красных глазах пылает пламя ненависти. Люка подскакивает к Малышу, уходит от его быстрого но в то же время страшного удара. Он знает, если великан попадет – мальчик проиграет, не сможет помочь командиру лично. И подросток показывает все, на что способен. Его движения быстры, он крутится вокруг противника, прыгает через стулья, подныривает под стол. Вспоминает все, чему его учили в цирке и командир. Эдди не такой быстрый, но он сильный, будто бык и просто отбрасывает либо же ломает мебель, что мешает ему драться с Люкой. Наконец, бандит ошибается и делает неверное движение. «Пес» оказывается возле него и делает ему надрез на левой руке, вдоль вен. Узкий но в то же время глубокий. Малыш Эдди пытается поймать парня, но тот ловко отпрыгивает и в то же время вновь стремится навстречу вероятной гибели, атакует все с той же кровожадной улыбкой и делает надрез теперь уже на второй руке, точно такой же. Из тела громилы медленно вытекает густая кровь, его руки жгут адским пламенем, а разум затуманивается. Эдди ревет, будто раненый медведь, он не может принять поражение от какого-нибудь щенка. Его прошлое кроваво и ужасно, а будущее велико и светло…
Где-то наверху слышны выстрелы и вопли боли. «Цепные псы» уже вошли на второй этаж и начинают зачистку.
Рывок – мощный, будто таран и Малыш хватает Люку обоими кровоточащими руками, которые уже алые по локоть. Эдди обнимает парня, будто и взаправду медведь и сдавливает его со всей силы, чувствуя привлекательный хруст мальчиковых ребер…
«Псу» больно, его кости трескаются, норовя вот-вот поломаться и он прекрасно знал чем это ему грозит. Ведь поломанные ребра очень зачастую пронзают внутренние органы, убивая человека. Так говорил командир.
Командир?
- Командиииииррр! – Подросток роняет один нож, но второй держит крепко и засаживает его в толстое горло, рывком расширяет надрез и кривится от фонтанчика алой жидкости, бьющей ему в лицо. Здоровяк в последний раз, судорожно сдавливает парня, но потом мякнет, расслабляется и споткнувшись, валится на спину.
Люке больно. Очень больно. Можно с уверенностью сказать, что так больно ему было уже очень и очень давно. Но когда к парню приходит понимание, что сейчас переживает командир и он, пошатываясь, придерживаясь за стену медленно ковыляет к сержанту Зингеру. Но его внезапно оттесняют, не грубо, но настойчиво. Люка поднимает глаза и видит, как в подвал врываются мелькающие мимо него люди в черной форме. Его товарищи… Некоторое время в подвале было слышно только звук раздираемой железом плоти и короткие вскрики.
И слабый, хриплый, немного неприятный, но все-таки такой родной голос:
- Мак…Куина брать живым. Я… Ему кое-что пообещал. И девушка со мной.
Люка улыбнулся, сбежал вниз по ступенькам с криками:
- Командииир, - и свалился на землю от увечий и усталости. Задание было выполнено. Псарь спасен.

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-09 22:56:29)

Как только Малыш Эдди покидает помещение и поднимается наверх, Калеб понимает, что все кончилось. Непонятно как громила узнал, что что-то не так… Но в том, что здоровяк не вернется назад, Псарь был уверен полностью. Единственное, что заставило его вздрогнуть и удивленно посмотреть на дверь выхода, так это юношеский крик, который из-за плотно закрытой двери и звона в ушах казался таким далеким… Вместе со всепоглощающим грохотом, который заполнял все здание, начиная из второго этажа.
Но “палачи” тоже его услышали. И если Феликс напрягся всем телом и потянул откуда-то из-за спины рапиру, то богачи и вовсе упали в панику. Жирная свинья Палмер забился в угол и там дрожал, тщетно пытаясь зарядить пистолет, хотя выходило у него это крайне паршиво и пуля то и дело улетала ему под ноги. Наконец, он справился со своей сверхтяжелой миссией и выставив перед собой оружие, завертел им в разные стороны.
-Убери ствол, придурок, - Белый пникрикнул на толстяка и перехватив поудобней клинок, шагнул к двери, собираясь прийти на помощь Эдди, но звук падения чего-то тяжелого, вместе с оглушительным звуком, заставил его замереть на месте.
- Все, нам конец... – негромко проблеял из своего псевдоукрытия Палмер, еще глубже втискиваясь в угол, хотя это и не было возможным с его габаритами, - нас поймают, будут пытать…
- Закрой пасть и успокойся. Еще не факт, что это “Цепные” и вообще… - рявкнул своим мерзким голосом Белый Феликс, или Феликс Круа, как будет угодно. Однако, закончить предложение ему так и не было суждено. Дверь распахнулась – резко, чуть не сорвавшись с петель. Феликс принял боевую стойку, приготовившись атаковать. Он прекрасно понима, что дверной проем довольно небольшой и если он сделает все правильно, то при помощи рапиры сможет…
Он и сделал – один-единственный выпад в сторону неизвестных ему врагов. И сразу же получил пулю в живот. К сожалению для него, люди в черных мундирах без опознавательных знаков, не умели, да и не хотели играть честно. Бандит свалился, захрипел пуская кровавые пузыри. Судорожно цеплялся ногтями за каменный пол подвала, не желая принимать смерть. Но ему не дали даже насладиться и этими последними мгновениями. Следом за пулей, в комнату влетел человек с длинными светлыми волосами, схваченными в хвост и на ходу дернул за небольшой рычаг на винтовке, который выстрелил штыком, закрепленным снизу дула седоволосому головорезу в глаз, оборвав его страдания. “Пес” сразу же откатился в сторону, уходя от предсказуемого выстрела Криса Палмера. Следом за первым в подвале появляется и второй – высокий, черноволосый и короткостриженый с палашом наперевес.
В это время, Маккуин, несмотря на внушающую особого страха внешность бросился на Псаря, собираясь покончить с ним раз и навсегда одним грубым взмахом своего устройства для снимания кожи. Сутулый чиновник был уверен, что попади он в горло…
Еще один раз. Последний на сегодня.
Калеб дернулся вместе со стулом, который теперь никто не держал резко, внезапно, целясь головой Аластару в нос и не промазал. Под лбом сержанта что-то отчетливо хрустнуло, хлюпнуло и Маккуин с диким воем свалился на землю. Где-то позади его тощей распластвшейся на полу фигуры послышалось:
-Постойте, я простой заложник, - орал по всей видимости Палмер, - меня заста...
- Ага, а я королева Дагорта, - послышался довольно сухой саркастический ответ и палаш прекрастил словесный поток толстяка.
Маккуин, издавая болезненные стоны, попытался подняться и сразу же получил сапогом в лицо от длинноволосого “Цепного” убившего всего десяток секунд назад Белого Феликса. Гвардеец приставил уже перезаряженную винтовку к груди рыдающего Аластера, но Калеб его “спас”:
Мак…Куина брать живым. Я… Ему кое-что пообещал, - после этих слов, урод и вовсе завыл дурным голосом, а Псарь спешно добавил, - и девушка со мной.
- С возвращением, командир, - ухмыльнулся длинноволосый и потащил Маккуина наверх, волоком по земле, - потом он внезапно остановился, не забыв в очередной раз пнуть пленника, - кстати, этот паршивец Люка один на один зарезал Малыша Эдди.
- Выпорю придурка… - слова все еще давались Калебу немного с трудом, - говорил же не нарываться…
Вскоре, в подвал спустились и другие из отряда. Некоторые были легко ранены, но общих чертах более-менее сильно пострадал только Люка.
- Ладно, теперь выметайтесь все, - негромко сказал сержант, после того, как его раны перевязали, а трупы вынесли наверх - ждите меня наверху, - и когда все черные мундиры оказались вне подвала, он заговорил, обращаясь уже к девушке, даже не обратив внимания, слушает ли он его или нет, - думаю, что ты должна знать… Все это было спланировано. Начиная из нашей встречи вплоть до пленения теми уебками, - Зингер кивнул на кровавую кляксу в углу, - Да, на твоем месте мог оказаться любой другой информатор, но тебе просто не повезло. А вот меня они хотели и получили. Правда пытки оказались… - Псарь скривился, - несколько более изысканными чем я ожидал. Мне нужно было собрать всех наиболее опасных представителей той организации вместе и нужно было найти то, что связывало их всех. Оказывается, этим желанным пирожком с мясом оказался я. Я знал, что они нападут на трактир. Я знал, что трактирщик сотрудничает с головорезами Гила. Я знал, что Безумный Гил ненавидел больше всех, а потому не стал бы брать живым, именно потому его нужно было убить и это сделала ты, тем самим помогая мне. Я знал, что Маккуин и Палмер, сами по себе трусливые крысы и не покинут нор, если не будут считать, что они в безопасности. Я знал все. И я прикрыл всех. Хотя, повторюсь, - мужчина подобрал с пола любимую игрушку Аластера и повертел ее в руках, - эта штука оказалась для меня полнейшим болезненным сюрпризом, - он снова поморщился, - наверное, теперь мы и правда должны пойти своими дорогами. Не думаю, что тебе понравилось наше знакомство, - и прикрыв глаза, добавил негромко, саркастично - так я еще девушек не цеплял.
И тут внезапно, Калею почувствовал,  действие препарата, введенного ему ублюками заканчивается а в глазах начинает стремительно темнеть.
- Уходи, тебя никто не тронет. И спасибо.

Отредактировано Калеб Зингер (2019-08-11 17:46:24)